§ 9. Свобода мысли и слова
17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
119 120 121 122 123 124 125 126 127
Мысль – неотъемлемое свойство человека, основа его действий и поступков. «Я мыслю – значит, я существую», – писал великий французский философ Декарт. Мысль всегда свободна, это ее имманентное состояние. В этом отношении законодательного закрепления свободы мысли не требуется. Лишение мысли ее свободы – заветная цель всех тиранов, но эта цель в конечном счете неосуществима. Можно заставить человека говорить не то, что он думает, но заставить его думать или не думать по указке невозможно. Непонимание этой простой истины – главная причина краха всех тоталитарных режимов.
Иное дело – свобода слова. Известная тютчевская строка «мысль изреченная есть ложь» подчеркивает не более чем ограниченность всякого знания. На самом деле в слове заключен источник созидания. Библия утверждает, что Слово было в основе Божественного мироздания. Слово может быть и источником разрушения, через него проявляется инакомыслие – главная опасность любой тирании. «Мнение правит миром», – верно подметил идеолог Великой французской революции П. Гольбах.
Баглай М. В. Конституционное право Российской Федерации. Учебник. – М., ИНФРА • М, 1998. С. 196
У свободы слова общая судьба с демократией: когда уничтожают одну, то кончается и другая. Все демократические конституции мира закрепляют эту свободу, видя в ней основу для свободы печати, оппозиции, критики, инакомыслия и прав меньшинства. Эта свобода, как никакая другая, опасна в руках людей безответственных, разного рода карьеристов, демагогов и амбициозных политиков. Злоупотребление свободным и особенно печатным словом часто в истории многих стран подрывало общественные устои и вело к ликвидации самой свободы слова, как и свободы в целом.
Признание свободы слова требует и признания возможности ее ограничения – не только этического и культурного, но и юридического. Поэтому в Международном пакте о гражданских и политических правах прямо устанавливается необходимость на основе закона ограничить свободу слова для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья и нравственности населения.
Конституция и законы большинства стран мира открыто ставят пределы свободе слова, указывая недопустимые цели ее использования. Нельзя, например, признать за выражение свободы слова «шуточные» крики о пожаре в переполненном темном зале кинотеатра, вызывающие панику, давку в дверях и гибель людей. Так же далеки от свободы слова те, кто проповедует национальное или расовое превосходство и требует узаконения самосуда. Даже если цели у произнесенного слова законные, то требуется еще моральная ответственность за это слово с тем, чтобы оно не обернулось против других людей и всего общества.
Содержание свободы слова весьма широкое. Это не только право говорить все что угодно, но и сумма убеждений, мнений, идей, выраженных как устно, так и печатно, в произведениях изобразительного искусства, научных исследованиях, художественной литературе и музыке. Другими словами, это все то, что выражает мысль человека, его устремления и надежды.
Конституция РФ гарантирует свободу мысли и слова, но она сразу же устанавливает, что не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства. Это целая программа негативного отношения к идеям, способным взорвать здание общественного согласия. В России эти нормы призваны противостоять коммунистической идеологии, делящей общество на «передовые» и «отсталые» классы, национализму и расиз-
Баглай М. В. Конституционное право Российской Федерации. Учебник. – М., ИНФРА • М, 1998. С. 197
му, шовинизму и антисемитизму. Не совсем, правда, ясно, какие силы пропагандируют языковое превосходство – похоже, что таких сил в России нет, если не считать требований соблюдать право на использование родного языка, что, однако, никак нельзя трактовать как пропаганду превосходства.
Другая опасность, порождаемая неконтролируемостью свободы слова, носит фашистский характер. В Указе Президента РФ о мерах по обеспечению согласованных действий органов государственной власти в борьбе с проявлениями фашизма и иных форм политического экстремизма в Российской Федерации от 23 марта 1995 г. отмечается, что антиконституционная деятельность экстремистски настроенных лиц и объединений приобретает все более широкие масштабы и дерзкий характер, создаются незаконные вооруженные и военизированные формирования, нарастает угроза сращивания последних с некоторыми профсоюзными, коммерческими, финансовыми, а также криминальными структурами. Указом предусматриваются меры по усилению борьбы против фашистской угрозы и предписывается органам МВД, ФСБ и др. задерживать и привлекать к ответственности лиц, распространяющих печатную продукцию, кино-, фото-, аудио- и видеоматериалы, направленные на пропаганду фашизма, возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни, принимать меры к изъятию такой печатной продукции и материалов. Под контроль ставятся соответствующие собрания, митинги, демонстрации, шествия и пикетирование. Эти и ряд других мер направлены на запрещение и ограничение деятельности фашистского характера.
Весьма важно положение, сформулированное в ч. 3 ст. 29 Конституции РФ: «Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них». По своему содержанию понятие «убеждения» шире, чем «мнения», это понятие охватывает устойчивую систему взглядов, основанную на определенном мировоззрении, но и мнение может значить очень много, ибо является частью убеждений. Для демократии главное, чтобы все могли, ничего не опасаясь, выражать свои убеждения и мнения, а убеждения и мнения меньшинства, или инакомыслящих, уважались.
Как уже отмечалось, многообразие проявлений свободы слова дает основание отнести ее в равной степени и к личным, и к политическим правам человека. Так произошло и со ст. 29 Конституции, первые три части которой трактуют эту свободу в личностном плане, а остальные две – в политическом. Эти аспекты свободы слова будут рассмотрены в следующей главе.
Баглай М. В. Конституционное право Российской Федерации. Учебник. – М., ИНФРА • М, 1998. С. 198